Тюрьмы Донетчины грозят эпидемией. Законодатели туберкулез не замечают

Нестабильная ситуация в стране, экономический и политический кризисы, по словам медиков, не только вызывают у украинцев стресс, но и способствуют росту сердечно-сосудистых, онкологических заболеваний, стимулируют заболеваемость туберкулезом. Последние два недуга особенно актуальны для Донецкого региона. Специалисты Минздрава связывают это с тяжелой экологической ситуацией, а также с насыщенностью Донетчины тюремными учреждениями, которые всегда считались «машинами по производству и рассеиванию» палочки Коха и прочей инфекции. 

Не так страшен черт, как его малюют?

О качестве украинской уголовно-исправительной системы ходит немало устрашающих легенд. Те, кому довелось побывать на зоне, пугают рассказами о тюремном беспределе, отсутствии нормального медицинского обслуживания и невыносимых условиях содержания, при которых легко «подцепить» туберкулез и не только.

Еще в марте прошлого года тогдашний министр юстиции Александр Лавринович, ведомство которого с 2006 года ответственно за координацию работы Госдепартамента по вопросам исполнения наказаний, заявлял, что «Ситуация с содержанием в тюрьмах Украины больных туберкулезом органов дыхания создает предпосылки для возникновения эпидемии этого заболевания». Кроме того, докладывал министр, как показали проверки Генеральной прокуратуры Украины, в большинстве учреждений тюремной системы, больные активной формой туберкулеза, подлежащие помещению в специализированные лечебные учреждения, «противоправно находились среди прочих осужденных, создавая риск возникновения эпидемии».

Несмотря на столь устрашающие сведения Минюста, в Государственном Департаменте по вопросам исполнения наказаний в Донецкой области, уверяют, что ситуация с заболеваемостью туберкулезом в пенитенциарных учреждениях (их в регионе 20!) на сегодня не только не ухудшилась, но и улучшилась.

По словам начальника отдела медицинского обеспечения и эпидемиологического контроля управления Госдепартамента Владимира Шалашного, за последние три года в следственных изоляторах и учреждениях исполнения наказаний области смертность заключенных от туберкулеза снизилась на 35%. Еще в 2004г. в расчете на 100 тысяч было 2 796 случая, а в 2007г. показатель снизился до 1600. При этом, отмечает Шалашный, в 2 раза уменьшилась заболеваемость активной формой туберкулеза. В Департаменте говорят, осужденные получают достаточное медицинское обслуживание, а обеспеченность тюремной системы всеми необходимыми медикаментами сегодня осуществляется на 100%. Кроме того, как подчеркнул начальник отдела медобеспечения, «в отличие от органов здравоохранения, как в колониях, так и в изоляторах, 100%-ное обязательное флюорографическое обследование».

Согласны в определенной степени с сотрудниками управления исполнений наказаний и представители донецких правозащитных организаций, регулярно контролирующие соблюдение прав задержанных и осужденных.

«За туберкулез в тюрьмах взялись основательно лет 5 назад, и есть результат. Бывает, что там (на зоне) человек получает лечение, а выходит на свободу – нет. В целом, я думаю, прогресс есть в условиях содержания, - отмечает руководитель правозащитной общественной организации «Донецкий мемориал» Александр Букалов, - Несколько лет назад мы готовили брошюру «Обжалование арестов». В последнем издании написано: «Если вы попадете в изолятор временного содержания, вас кормить не будут, там жуткие условия и т.д. Эти слова пришлось вычеркнуть, потому что есть изменения. Например, в Угледаре. Заходишь, там кафель, раковина, мыло. Это все в комнате для задержанных…Питание стало лучшим, медобслуживание. Больше выделяют средств…».

Однако, добавляет Александр Павлович, иногда наличие кафеля, например в ИВС (изолятор временного содержания – «Остров»), не может компенсировать грубое обращение сотрудников милиции, все еще встречающееся сегодня. 

О переполненности тюремных учреждений, заверяют в Департаменте и в «Донецком мемориале», сегодня тоже говорить не приходится: положенные 3 м² на человека соблюдаются.

А вот донецкому адвокату Сергею Салову эти аргументы кажутся не убедительными. В свое время ему довелось провести 8 месяцев в Донецком СИЗО, сегодня в силу своей профессии, он активно общается с осужденными и уверен: информация об улучшении содержания в современных тюремных учреждениях – «глупости».

«Сейчас тюрьмы так же переполнены, половина зеков сидит за то, за что можно было бы дать другое наказание, не связанное с лишением свободы. Среди моих подопечных есть больные открытой формой туберкулеза…Законодательство о содержании отдельно больных туберкулезом под стражей очень часто не соблюдается. И в одной машине возят, часто в камеру сажают и больных, и не больных, даже с открытой формой туберкулеза, и утром в тесные «отстойники» (место, где содержат, перед тем, как развести по судам)   вместе собирают.

Отсутствие или недостаточность солнечного света в СИЗО – это 100%. В камеры свет поступает через стеклоблоки. Инсоляции (попадания прямого солнечного света) никакой нет. Второй фактор - влажность в помещении, где находятся люди и третий – плохое питание. Как побывавший в тех местах, и из общения с заключенными, я знаю, что лечения практически никакого нет, в СИЗО точно, а вот в лечебной больнице, вроде, что-то делают…», - резюмировал юрист.

О том, что условия содержания больных туберкулезом в учреждениях пенитенциарной системы находятся не на должном уровне, корреспонденту «Острова» рассказали и крымские правозащитники. По словам члена одной из мобильных групп АР Крым, занимающейся мониторингом соблюдения прав осужденных, Алены Луневой, в изоляторах редко используют кварцевые лампы, а больных туберкулезом содержат вместе со здоровыми.

«…Когда мы приехали в один из изоляторов, увидели, что все окошки в камерах открыты. В последней камере на двери красный крестик. Спрашиваем у служащих: а здесь кто?

Нам говорят: больные туберкулезом…Какой же это изолятор, если окошко открыто? При этом в соседнем изоляторе сидит женщина на 7-ом месяце беременности.., и все дышат одним воздухом. Я уже молчу о сотрудниках изолятора. Они не включают вентиляцию, либо не хотят, либо она не работает. Спрашиваем: вы кварцуете? Говорят - нет. А как защищаетесь от туберкулеза? – Раз в квартал делаем развернутые снимки флюорографии…», - вспоминает правозащитница.

В Крыму, говорит А.Лунева, специальной туббольницы для содержащихся под стражей нет, поэтому их возят в тубдиспансеры за 25-30 километров. Милиция не может всех обеспечить конвоем, и больные вынуждены сидеть в изоляторах, часто лишенных доступа солнечного света и свежего воздуха.

Как заразиться в тюрьме

Случай со Светланой Зайцевой, незаконно приговоренной к семи с половиной годам лишения свободы за убийство, которого она не совершала, и умершей от туберкулеза, привлек внимание властей и широкой общественности. Виновные понесли наказание, но где гарантия, что подобное не повторится? Уж очень много усилий было потрачено, чтобы «замять» дело.

По словам родственников и адвоката С.Салова, девушка заболела именно во время содержания под стражей. Журналисты газеты «24» разыскали жительницу Макеевки Инну, которая сидела с Зайцевой в ИВС (изоляторе временного содержания), в СИЗО и в Тернопольской спецколонии для больных туберкулезом. По словам девушки, подтверждением того, что до задержания Светлана была здорова, является тот факт, что после ИВС ее поместили в общую камеру СИЗО, а не в отдельную, а потом и активно привлекали к работам на кухне.

В сообщении Генпрокуратуры Украины, размещенном на официальном сайте ведомства от 04.12.2007г., говорится: да, действительно, осужденная умерла от туберкулеза и «других осложнений», но «Согласно выводам судебно-медицинских экспертиз, Светлана Зайцева болела хроническим туберкулезом обеих легких. Заболевание возникло у нее до ареста и взятия под стражу».

Однако не понятно, почему не выявили «хроническое» заболевание еще в ИВС? Ведь, по словам начальника санитарно-эпидемической станции ГУ МВД Украины в Донецкой области Юрия Кушнера, каждый из содержащихся в ИВС проходит обязательное флюорафическое обследование, и исключения не допускаются. Если Зайцевой, действительно, делали флюорограмму, как того требует инструкция, то заболевание выявили бы сразу. Значит, не делали, либо заболела девушка там же – в изоляторе временного содержания, где больные соседствуют со здоровыми…

«В ИВС содержат от 3 до 10 дней. Человек, больной, попадая туда, заражает всех остальных, в том числе и сотрудников…», - признают в Департаменте.

К слову, сотрудники СИЗО могут специально поместить «особо нерадивых» и, добивающихся своих прав, в камеру с туберкулезно больными. По словам руководителя «Донецкого мемориала» А.Букалова, такие случаи не массовый «беспредел», но и не редкость.

«И никто не докажет, что это не специально. Официально мне никто не сказал о том, что это делается специально. Этот беспредел не тотальный, но он не редкость. Для того, чтобы это узнать точно, нужно провести исследование, а Департамент не разрешает этого делать независимым организациям. Он сам исследует… », - отмечает правозащитник. 

По данным того же Госдепартамента, у 18,4% взятых под стражу спустя 3 месяца пребывания в СИЗО обнаруживают туберкулез. При этом, как правило, четверть из 100 больных активной формой туберкулеза  имеют заразные выделения.

Арестованные могут заболеть туберкулезом как от горя, так и от чрезмерной радости

По словам медиков, палочку Коха, вызывающую туберкулез, носит в себе чуть ли не каждый. Но, чтобы запустить механизм болезни, нужны благоприятные для нее условия: недоедание, переохлаждение, отсутствие свежего воздуха и солнечного света, а также стресс, поскольку заболеваемость туберкулезом связана не только с иммунной системой, но и с психологической устойчивостью человека.

Как объяснили в Госдепартаменте по исполнению наказаний, причиной развития болезни в тюремных условиях могут быть стресс и депрессия, вызванные лишением свободы. Кроме того, оказалось, что и большая радость, которую тоже относят к разновидности стресса, одинаково грозит болезнью. Кому-то это может показаться полным бредом, корреспонденту «Острова» тоже верилось с трудом, однако медицинские свидетельства заставляют верить.

«У нас есть случай, который мы отслеживаем уже лет 5. Молодой человек в 16 лет был задержан. Перед этим он собирался куда-то поступать и проходил медосмотр, который показал, что тот здоров в плане туберкулеза, - рассказывает руководитель «Донецкого мемориала» А.Букалов, - Об этом будто есть справка. Он попал с СИЗО, через два года вышел больным туберкулезом. С нашей подачи был подан иск в суд о том, что молодой человек заболел туберкулезом в местах содержания под стражей. Из СИЗО написали, что парень вышел здоровым. Но он вышел 2 июля, а 15 или 20-го сделали флюорограмму, которая показала, что он уже «хорошо» болен. Более того, мать говорит, что уже во время пребывания сына в СИЗО, ему была сделана реакция манту, и она по этой реакции увидела, что сын болен. Парню просто изменили наказание – с содержания под стражей на подписку о невыезде в связи с тем, что дело никак не могли закрыть. Кроме того, СИЗО дало справку о том, что у каждого человека в организме есть палочка Коха, и если происходит некий стресс, то может запуститься механизм болезни, а таким стрессом может быть и освобождение из СИЗО. Вот, человека освободили через 2 года из СИЗО, он так обрадовался, что заболел туберкулезом!.. И суд вынес решение, переписав справку из СИЗО. Таким образом, по мнению суда, молодой человек на радостях после освобождения таки заболел туберкулезом, и отказал в иске», - заключает правозащитник.

Некому лечить

С проблемой нехватки медиков тюремная система столкнулась в 1995 году, когда по Украине ударила эпидемия туберкулеза.

Спустя три года, в 1998, Госдепартамент по исполнению наказаний вышел из структуры МВД Украины. «После этого, - вспоминает начальник отдела медобеспечения управления в Донецкой области В.Шалашный, - были сокращения, сокращения…При том, что росла эпидемия СПИДа и туберкулеза, структура штата никак не менялась». 

Сегодня, по его словам на 1 доктора в изоляторе приходится 150-160 больных, и это притом, что по закону должно быть максимум 30 человек, как и в системе здравоохранения.

«У нас не хватает медицинских кадров. Мы же государственное учреждение, а госзаказов у нас нет. Мы как бы никому в стране своей собственной не нужны: занимайтесь сами, привлекайте врачей… А почему государство нас не обеспечит молодыми специалистами? - спрашивает Шалашный, - Если в стационаре, в следственных изоляторах должны быть младшие медработники, средние медработники, то у нас не выделены эти штаты. Больными занимается один доктор и фельдшер, на которого возложена еще масса других обязанностей. В колониях немного по-другому. Здесь остались штаты, которые обеспечивают круглосуточное дежурство и врачебный штат, который полагается: терапевт, психиатр, стоматолог, реаниматолог. Фтизиатр здесь не нужен», - заключает начальник отдела медобеспечения.

Сотрудники управления вынуждены констатировать: все, что можно сделать в нынешних условиях пенитенциарной системы, сделано, просто сами условия уже не соответствуют современным требованиям. Оборудование в медчастях и тюремных больницах давно устарело. Есть аппараты, которые работали еще в 60-х г.г. прошлого века. Несмотря на некоторые недавние закупки нового оборудования государством, главная надежда отдела медобеспечения Департамента на помощь благотворителей. Недавно начал работать передвижной флюорограф, предоставленный тюрьмам Донетчины Благотворительным фондом «Развитие Украины» в рамках программы борьбы с туберкулезом. Аппарат проедет по всем тюремным учреждениям области. По подсчетам В.Шалашного, если в год выделять на оборудование хотя бы по миллиону гривен, то лет через 15-16 удастся укомплектовать СИЗО и колонии, однако, если не принять более активные меры, через 16 лет эпидемия может разрастись с новой силой…

А больных куда?

Реальность такова, что наряду с проблемами материально-технического обеспечения содержащихся под стражей, на что регулярно указывают результаты проверок Прокуратуры Донецкой области, в регионе (как и в целом по Украине) остро стоит необходимость организации стационарного лечения для лиц, ожидающих вступления в силу судебного приговора.

«СИЗО – это не больница. Там нет условий для содержания инфекционно больных. За что мы и боремся сегодня, - отмечает В.Шалашный, - То есть, нет у нас специально оборудованной вентиляции. Мы сажаем просто в отдельные камеры, изолируем. Да, мы, конечно, создаем какие-то условия. Как только мы выявили заболевание, сразу же сажаем отдельно, в зависимости от того, выделяет он палочку или нет – то есть, заразный или незаразный».

«Когда человек уже отбывает наказание, и у него обнаружили туберкулез, его могут отправить на специализированное лечение (для этого в области действует специализированная туббольница при колонии №3 в г.Ждановка на 1250 мест. Всего таких больниц в Украине 10 – «Остров»), а как быть с теми, которые заболели и ждут решения суда по 3-5 месяцев в СИЗО? – рассказывает А.Букалов, - А вот в СИЗО нет таких специальных подразделений для туберкулезно больных. Поэтому был приказ по Департаменту тюремному не принимать таких больных. Милиция, например, задержала меня, продержала 10 дней в ИВС, а потом я должен идти в СИЗО, но успели сделать флюорограмму и выяснить, что я болен. В СИЗО меня не берут. Тогда милиция отправляет меня в обычную больницу, а чтобы я не сбежал, приставляют как минимум пару милиционеров. И они дежурят возле моей койки. Я лечусь, жду суда… Или другой вариант: я живу в ИВС. Есть люди, которые там по полгода живут, болеют, умирают, но еще при жизни успевают обратиться в Европейский суд, и потом уже их родственникам приходит какая-тот компенсация. Вот так было в деле Яковенко, который содержался в Севастопольском ИВС. Его возили в СИЗО в Симферополь, обнаружилась болезнь, ему не сразу сказали, а все закончилось тем, что в конце концов он умер…», - резюмировал донецкий правозащитник.

Как рассказал В.Шалашный, были созданы около 50 мест для больных находящихся под стражей по области, но использовались они органами милиции всего на 2%, так как не был определен механизм деятельности правоохранителей. Сотрудники милиции, задача которых – обеспечивать охрану общественного порядка, использовались для конвоя больных «зеков», рискуя при этом пополнить ряды туберкулезников.

«То же самое и наше СИЗО. У нас нет штатов, чтобы осуществлять охрану вне следственного изолятора, - говорит начальник отдела медобеспечения Департамента, - У нас в Донецком СИЗО около 150 больных туберкулезом, которые нуждаются в специализированной медицинской помощи. А чтобы вывезти одного человека, нужно 3 человека конвоя. Это в один день 450 человек охраны, а в изоляторе всего 280 человек штата. Это нереально…».

Несколько месяцев назад постановление о лечении тюремных больных в обычных больницах под конвоем было отменено. Теперь их вынуждены размещать и лечить в СИЗО. Для этого в изоляторе отвели отдельный этаж, однако необходимых условий для защиты здоровых нет.

«Как мне объясняли тюремные работники, - отмечает А.Букалов, - что значит сделать отдельный блок для туббольных в СИЗО? Представьте, что вы живете в 9-этажном здании, и вам вдруг говорят: «Знаете, вот тот второй этаж будет отдан под жилье больным туберкулезом. Они на вашем этаже жить не будут, только на втором, а вы живете на 4-ом…». Но! Ходят они по одной и той же лестнице, дышат одним и тем же воздухом… Поэтому риск заболеть туберкулезом у тех, кто не в этом отделении, довольно высок. Это отделение неприспособленно, оно не отвечает всем требованиям туберкулезных больниц, оно просто отдельно», - уверен донецкий правозащитник.

Сотрудники Департамента пожимают плечами – вынуждены констатировать, а что поделаешь?

Кроме того, если учесть, что следственные изоляторы, например, в Донецке и в Артемовске находятся в центре городов, становится понятной опасность такого соседства…

По словам В.Шалашного, всего вышло около 17 постановлений Кабинета министров, касающихся содержания и лечения больных туберкулезом в тюремных учреждениях. Однако все они, отмечает начальник управления, противоречили друг другу.

Есть выход, но до него надо дойти…

Единственный оптимальный вариант, инициаторами которого выступил Департамент по вопросам исполнения наказаний в Донецкой области и областная прокуратура, - создание отдельного следственного изолятора на 200 койко-мест для содержания и лечения осужденных, больных туберкулезом, приговоры в отношении которых еще не вступили в законную силу, на базе Ждановской исправительной колонии №3, по соседству со специализированной туберкулезной больницей, считающейся одной из лучших в Украине.

«Мы предлагаем: как только суд избирает для подсудимого меру содержания под стражей, и человек находится в ИВСе, нужно обследовать его сразу, если вдруг обнаруживается туберкулез, вывезти в этот участок следственного изолятора, который будет находиться при специализированной больнице, с нормальной диагностической лабораторией, достаточным количеством специалистов, сотрудники, работающие там, будут юридически защищены, имеют льготы и т.д., а не содержать больного в ИВС и СИЗО. То есть, вывезти весь туберкулез из наших крупных городов (У нас в области 3 СИЗО: в Донецке, Артемовске и Мариуполе)», - поясняет В.Шалашный.

По его словам, продвигать эту инициативу взялись еще в начале года. Кроме областной прокуратуры, предложение об отдельном участке для больных осужденных поддержали областной совет и Благотворительный фонд «Развитие Украины». Осталось одно – внести изменения в нормативную базу Департамента. Загвоздка, как рассказывают в Департаменте, - длительные согласования Министерства внутренних дел и Министерства юстиции, относительно того, кому этим вопросом заниматься…

Между тем, есть ряд нужных и интересных предложений по решению проблем туберкулеза в тюремной системе у Благотворительного фонда «Развитие Украины». Например, по словам руководителя проекта Дениса Денисенко, проблему с дефицитом медицинского персонала и качеством выявления и лечения болезни можно решить, создав «систему мотивации» медработников за выявление и за эффективное лечение.

«То есть, мы будем материально поощрять за выявленного и вылеченного больного, чтобы человек, приходя в больницу, чувствовал, что за его лечение уже заплачено, причем заплачено за результат. Медработник будет получать около 200 грн.за каждого вылеченного больного. Всего на год планируем выделить около 600 тыс.грн. на стимулирование медиков».

Кроме того, Фонд намерен совместно с Минздравом Украины внедрить признанную во всем мире программу «Электронный реестр данных больных» - куда вносится вся информация о больном - сведения о пройденном курсе лечения и т.п. Как отметил Д.Денисенко, апробацию эта программа пройдет в Донецкой области. Если пилотный вариант пройдет проверку, новшество поможет контролировать дальнейшее лечение освобожденных из мест лишения свободы.

Для этого еще нужны время, средства и законодательные изменения.

 А что мы можем изменить?

«Нужны изменения в бюджет, но вы знаете, как у нас сейчас бюджет принимают… Уже не говоря об изменениях в закон. Сотни законов лежат, в том числе и касающиеся проблем туберкулеза, и не движутся. Законодательного продвижения решения проблемы практически нет, с финансами сложно», - говорят правозащитники.

«Надо менять нормативно-правовую базу», - уверены в Департаменте.

Как отмечают в отделе медицинского обеспечения и эпидемиологического контроля, управление «полностью отработало документы, в которые нужно внести изменения». Самая главная проблема – это взаимодействие Министерства здравоохранения, Департамента исполнения наказаний и МВД.

«У нас как: что бы мы здесь не решали, пока в государстве не наладится политическая ситуация, ничего делаться не будет», - резюмировал начальник медотдела управления В.Шалашный.  

Наталья Коммодова, «Остров»